Нет повести печальнее на свете...

Новости

3 Августа 2004 /

Нет повести печальнее на свете...

В этот свой приезд Большой театр смутил умы британских критиков,
Предложив им наряду с вечной классикой и современную трактовку известных произведений.

«Если искусство должно будоражить, рождать противоречия, заставлять зрителя думать, тогда Балет Большого поднял победу на щит», - пишет «Evening Standard».

Если прием таких спектаклей, как <Дон Кихот>, <Лебединое озеро> и <Спартак>, был традиционно теплым, то европейская премьера балета <Ромео Джульетта> Прокофьева в постановке знаменитого английского театрального режиссера Деклана Доннеллана и хореографа Раду Поклитару расколола критику и
публику, или, как эмоционально выразилась «Evening Standard»,
«современная версия Большого балета «Ромео и Джульетта» вызвала крики «БУ» и заставила балетный истеблишмент и театральных революционеров вцепиться в глотку друг другу».

После публикации в «Гардиан» зрители, присутствовавшие на спектакле <Ромео и Джульетта>, выразили свое несогласие с трактовкой спектакля критиками, еще раз доказав, что профессиональная критика и зрительское восприятие -
Разные вещи и, возможно, зрители с <незамыленным> взглядом больше готовы к восприятию новаторских постановок, чем традиционалисты-критики.

Пируэты критики

В новой постановке балета <Ромео и Джульета> Большого театра все, начиная с партитуры Прокофьева и заканчивая разнообразными оттенками театра Шекспира было подвергнуто переработке и переосмыслению и, надо сказать, очень эффективно. Можно спорить, насколько продвинут хореографический язык
постановки, но ее утонченная театральность в конечном итоге вырастает в мощный апофеоз, который представляется очищенным видением замысла, как самой трагедии Шекспира, так и партитуры. К сожалению, Люк Дженнигс в своей статье от 28 июля так и не сумел оценить всю степень сложности задачи, которую решали постановщики балета. Воплощение творчества таких гениев,
как Шекспир и Прокофьев, требует невероятной отваги, которая была по достоинству и с энтузиазмом оценены публикой.
(Кэти Китамура, Лондон)

Ну, хорошо, Люку Дженингсу не понравилась хореография, и его не задело ощутимое драматическое напряжение финальных сцен, столь очевидное для нас, простых зрителей. Но поклоны в духе Маркс Бразерс точно были гениальны не потому, что спектакль был освистан. Напротив, зрители устроили спектаклю столь невероятную овацию, что ведущий режиссер так перевозбудился, что на поклонах он поднимал и опускал занавес с такой же скоростью, с какой дамы легкого поведения освобождаются от предметов туалета.
(Софи Файнс, Лондон)

В этой постановке танец, сюжет и характеры персонажей существуют как единое целое и раскрывают все основные аспекты драмы: душевную изоляцию влюбленных, сексуальную амбивалентность Меркуцио, одержимость леди Капулети мачо
Тибальдом. Пожалуй, это самое интеллектуальное прочтение Шекспира, как языком танца, так и средствами драматического театра, какое я видел за многие годы. Отчего же Макс Хастингс источает столько ярости? Не оттого ли, что бывшие редакторы <Телеграф> столь же консервативны в своих эстетических
пристрастиях, как и британская балетная критика?
(Майкл Биллингтон, Лондон)

Новости